Історія подана мовою оригіналy

Мне шестьдесят лет. Я живу с женой в городе Снегиревка Николаевской области. Дети уехали в Кривой Рог.

Когда началась война, мы испытали шок. Не верилось, что такое произошло в ХХІ веке. Мы неделями не видели хлеба. Позже люди стали привозить продовольствие из Херсона. Не было света и воды. Мы собирали дождевую воду. Эта привычка осталась до сих пор. Появилось ощущение дефицита и стремление делать запасы.

Самой страшной была оккупация. Мы ходили в балку, чтобы позвонить, потому что только там была связь. Но это было рискованно, потому что оккупанты могли забрать телефон.  

Я был депутатом городского совета. Когда началось мародерство, я собирал людей в патрульную службу. Оставил объявление на магазине, в котором просил всех желающих записаться в патруль звонить мне. На объявлении было указано мое имя, фамилия и телефон. Когда пришли россияне и увидели его, то искали меня по всему городу.

Нашли, забрали меня с собой, надели мне на голову мешок и пытали два часа. Потом еще четыре часа допрашивали. Я уже попрощался с жизнью, но они отпустили меня. Через неделю приезжали с обыском и допросом. Забрали деньги. Пытались отобрать машину.

На каждом блокпосту я был в списках. Оккупанты называли меня координатором и передавали эту информацию по рации.

Нас освободили через полгода. Мы не думали, что это произойдет так быстро. В тот день мы с женой шли в больницу. Увидели военную технику – испугались и вернулись. Но потом узнали, что это были наши солдаты. Россияне ушли вечером, а на следующий день зашли ВСУ. Мы обнимали и целовали наших спасителей. Потом было застолье.

Вся улица держалась дружно. Мы готовили вместе с соседями, делились, чем могли. С соседями, с которыми не общались до войны, за время оккупации сблизились. Вместе сидели в погребе. До сих пор сохранили дружеские отношения.