Історія подана мовою оригіналy

Из Мариуполя многие выходили пешком. Люди настолько измучились и устали, что просто шли вдоль дороги, надеясь выбраться из этого ада

Я родилась и жила в Мариуполе. Мне 63 года. Я пенсионерка. Училась в Мариуполе, работала, и в 2018 году вышла на пенсию. У меня есть муж, дочь, зять и двое внуков: 10 лет мальчику и 11 месяцев девочке.

Когда началась война, было очень страшно. С нами была дочка с одиннадцатимесячной внучкой. Было слышно взрывы. Мы никуда не выходили из дома. А когда начали очень сильно стрелять и стекла посыпались, все соседи спустились на первый этаж нашей девятиэтажки. Мы находились недалеко от завода «Азовсталь». Все сидели  на полу с детьми, было очень страшно.

Четвертого марта, когда начали очень сильно стрелять, дочку с внучкой эвакуировали. Мы не знали, куда их увезли.

На следующий день мы узнали, что от ДК «Строителей» людей увозят в центр города - там было безопаснее. Мы побежали туда под обстрелами, нас эвакуировали в ПГТУ. У нас ничего не было: ни еды, ни воды. Мы сутки не пили. Через пару дней привезли бочку с водой, и мы начали что-то варить, выходить на улицу под обстрелами. Было очень страшно.

Когда мы сидели в ПТГУ, восьмого марта мужчины поздравляли женщин. Простая человечность среди таких страшных обстоятельств грела душу.

Мы узнали, что наша дочка в подвале роддома. Его потом разбомбили. Тот обстрел был страшнее, чем все, что мы видели раньше. Мы не знали, что с дочкой и внучкой. Это было для нас самым страшным. Спустя сутки нам удалось узнать, что дочку из разгромленного роддома отвезли к знакомому в Приморский район. Центр города стал очень неспокойным. Драмтеатр разбомбили.

Мы перебрались в Приморский район, и на следующий день стало еще страшнее. Русские начали бомбить «Азовсталь», и все это летало над нашими головами.

Мы не понимали, чем это закончится, и что нас ждет дальше.

К нам прибежала соседка и сказала, что в центре города идут уличные бои, и русские уже спускаются к порту. 27 марта мы пешком вышли на Мелекинскую трассу. Мы не знали, куда бежать, - просто двигались в ту сторону, куда вела дорога. Хотели попасть в Мангуш. Шли по этой трассе и видели разгромленные блокпосты, изрытые воронками поля, обгоревшие военные машины. Много людей шло, всем было тяжело. Но мы выбрались и уехали в Мангуш.

Мы сейчас снимаем квартиру в Буче, под Киевом. Решили, что надо ехать туда, где более-менее спокойно, хотя обстановка по всей стране сейчас тяжелая. Мы хотели, чтоб внук мог ходить в школу.

Мы с мужем - пенсионеры, поэтому у нас для жизни есть хоть какая-то финансовая помощь. А детям тяжело: у них двое детей, зять потерял работу, квартира их разбита.

Наша квартира на левом берегу каким-то чудом сохранилась, наш дом уцелел. Нам тяжело, но мы держимся. Внучка растет, внук учится. Для нас это теперь - единственная радость в жизни. Надеемся на светлое будущее, на то, что все восстановится. Плохо, что нельзя вернуться домой, чтобы все было как раньше: тихо, мирно; чтобы люди могли спокойно жить и работать.