Історія подана мовою оригіналy

Пожилые люди не выезжают из Краматорска – боятся не перенести дорогу. Поддерживают друг друга всем необходимым, налаживают общий быт, утешают в горе

Я родилась в Краматорске в 1942 году и тут живу, никуда не выезжала. В 2014 году тоже тут была. Моя сестра 1938 года. Мы вместе оставались тут. 

Это было что-то страшное, у меня был шок. Никто не ожидал такого. Постоянно обстреливают Краматорск. За что? Мы никого не трогали, работали. Свой домик по кирпичику собирали. 

Шокировало, когда был обстрел возле школы, возле горотдела. Потом разбили эту школу. Я в ней училась. Было страшно, когда на телеграф по Днепровской улице днем летели ракеты. Выпали стекла в больнице, сразу 11 человек пострадало. 

Старики торговали там. Мужчина постоянно выносил цветы на продажу. Он сильно пострадал, у него была разрезана спина. Женщину ранило в живот, ее вывезли в Днепр. Возле школы яму заделали. Женщина в больнице лежала, и только вышла оттуда – начался обстрел. Ее ангел-хранитель спас. Как можно остановить этот ужас, который мы переживаем? 

Сильно поднялись цены, и стало настолько трудно на пенсию выживать! Сейчас дали газ. Спасибо. Но тревожно, что будет с субсидией. Некоторые люди не платят. А я по жизни приучена: как получила - так и уплатила. 

Сразу было трудно с лекарствами. Но сейчас в аптеках все есть. По деньгам располагаем на дешевые лекарства. Очень тяжело морально. 

Моей сотрудницы сын и дочка были здесь, а потом мужа сестра пригласила их в Мариуполь, и они уехали вчетвером: дочь, зять, и двое внуков. А 10 марта было прямое попадание – и они все погибли. Сотрудница в таком шоке была, когда ей сообщили!

Внука и зятя похоронили на старом кладбище Мариуполя, а дочь - в братской могиле. Сразу погибло в этом доме восемь человек! Внуку было 23 года, на лето планировали свадьбу. 

Я подругу поддерживаю, но у меня нет слов, чтобы все свои чувства выразить. 

Продукты и лекарства у нас есть. Сейчас гуманитарку каждый месяц получаем. И от Рината Ахметова получали. Нам давали и гигиенические наборы, но очень все просят порошки. Настолько все дорогое: порошок, моющее средство и туалетная бумага. А так – спасибо, что получаем консервы, макароны. Спасибо большое. Вернулось много людей, и за гуманитаркой большая очередь теперь.

Было трудно, когда отключили газ. Все искали печки, но с напряжением сложности были. Готовили на них по три часа. Целое лето так страдали. Построили буржуйки из кирпича, на них чай грели. Это когда света не было. Сейчас хоть газ есть. Но мы уже настолько закаленные! Мы всегда говорили: если не будет газа, будем одетыми спать, лишь бы нас не бомбили и закончилась война. Но пока нет этой радости…  

Особенно сложно, когда света нет, а на дворе ночь. Я живу в своем доме, а у сестры воды нет. Насосы не качают. 

Депрессия – это не то слово. Начинается утро с таблеток, потом днем таблетки, еще и на ночь – от сердца, нервов, давления. 

Ждем, когда это все закончится. Мы живем надеждой, смотрим обращения президента, поддерживаем его. Надеемся, что война быстро закончится. Это будет огромная радость! 

Дожить бы... А молодежи нужны заводы. Их у нас столько разбито! Как их будут восстанавливать? Я даже не знаю. Мы молимся, чтоб хоть для молодежи была работа.