Історія подана мовою оригіналy

Ирина выехала с ребенком из Салтовки, которую сильно обстреливали. В эвакуации она учит сына, как вести себя при взрывах

Мы живем в Харькове в районе Салтовка. Рядом – школы, садики, стадионы. Отметили день рождения ребенка, надеялись, что скоро в садик пойдет. А потом наступил февраль.

Утром мы проснулись от громких взрывов - думали, что кто-то фейерверки запускает. А потом стало понятно, что это другое. Звук все ближе становился, было страшно. Мы побежали в подвал вместе с соседями: они с тремя детьми, и мы с ребенком. Муж-полицейский поехал на работу. Через несколько часов их отпустили к семье. 

В супермаркете были километровые очереди. Что осталось, то и купили: хлебушка, колбаски какой-то, чтобы в подвале пересидеть. Остались там на две недели тремя семьями. Мы все были с пятых этажей. По очереди бегали за кипятком, когда затихало. А когда появилась возможность, выехали в Светловодск. 

Переночевали в Полтаве, потому что не успели к комендантскому часу. Там нас распределили в садик, на матрасах выделили места в спортзале. Горячим чаем и печеньем угостили, утром завтрак предложили. Потом мы доехали до Кременчуга, оттуда – до Светловодска, а дальше поехали в село. 

Было очень страшно, когда летали истребители, все дрожало. Когда мы уже выехали, были прилеты и к нашему дому. Благо, он не пострадал сильно, просто стеклопакеты вылетели. Но муж домой не зовет, это опасно. 

Пару раз в месяц можем приехать, чтоб искупаться, потому что мы там без условий живем: у нас нет ни душа, ничего. Сначала вообще безвылазно сидели, а когда немножко успокоилось, то приезжаем, искупаемся – и обратно.

Когда жили в селе, то девочки по какой-то волонтерской программе предложили помощь, белье. Это было приятно. И в церкви получали помощь. К нам все хорошо относились, утешали. А когда мы стояли с вещами на остановке в Светловодске, то мимо проходила женщина и спросила, что у нас случилось. Я сказала, что мы из Харькова приехали. И эта женщина предложила нас разместить. Это тоже очень приятно было.

Некоторые родные перессорились, перестали разговаривать. Половина родственников в России. Мы с кумовьями стараемся держать нейтралитет, эту тему не поднимаем, чтобы не разругаться в пух и прах. Ведь ничего же не изменится, если мы перегрыземся из-за того, кто на кого напал. Я не могу сказать, что ненавижу своих родных. Некоторые адекватно к этому относятся.

Ради ребенка держусь. Когда он видит, что я напугана, то тоже нервничает. Когда что-то летит, свистит, тревоги воют, я говорю: «Сейчас тревога. А что нужно делать, когда воздушная тревога? Нужно пойти в укрытие. А если ты услышишь страшные крики или взрыв, надо просто спрятаться, например, в ямку какую-то».  

Мы все проговариваем. Он не дает скучать. Бывает очень страшно. Я его обнимаю, целую, слезы рекой текут, но пытаюсь как-то держать себя в руках, чтобы на него панику не нагонять, иначе не выкарабкаемся.

Хочется, чтобы все закончилось. Это уже настолько надоело! Не знаешь, как вообще жить дальше, на что опираться, как планировать будущее. Подорвали ГЭС. А вдруг потом - ЗАЭС? Все время переживаю, думаю: «Быстрей бы это закончилось, а потом вернемся домой, ребенка в садик пристроим». Он у меня дикий, деток нет в этом селе. Это кошмар. От нервов здоровье пошатнулось. Я просто хочу, чтобы все закончилось, а там – увидим, как будет восстанавливаться наша жизнь.