Історія подана мовою оригіналy

Арина жила в оккупации, у нее на глазах оккупанты убили родного дядю. Сейчас вся ее семья в Запорожье.

Я из Бердянска. Мы переехали в Запорожье всей семьей. Родители раньше, а мы с парнем - чуть позже.

Я даже не думала, что будет война. Я тогда болела. Возле нашего дома военная база, и когда оккупанты ее обстреливали, было такое ощущение, что вот-вот прилетит в дом. Когда нас оккупировали, в Бердянске был полный беспредел, полиция подчинилась россиянам. Обворовывали людей, женщин похищали, насиловали. Могли избить – и никому ничего за это.

Мы еще 24 числа выехали в село за 30 километров от Мариуполя. А второго марта туда зашли россияне, у них было больше 200 единиц танков. Оккупанты осматривали дома. На глазах у нас застрелили дядю. И мы, женщины с детьми, остались одни в большом частном доме.

Дядя ушел к соседям, мы были одни. Зашли россияне с автоматами, ходили по всем комнатам. Когда дядя вернулся, они даже с ним не разговаривали - просто застрелили.

Связи не было, мы даже не смогли никому сообщить. Солдат, который убил дядю, был из Сибири. Когда он выходил из дома, сказал нам об этом.

Они в каждый дом заходили и проводили обыски. К нам тоже просто зашли и сказали, что будет обыск. Все вещи перерыли: может, оружие искали. Забрали дорогой фонарик. На блокпостах тоже обыскивали - хотели забрать кроссовки, но не забрали. Сейчас я уже более-менее спокойно рассказываю об этом, а тогда было жутко. Недалеко от двора стояла их техника. И когда они стреляли, было очень страшно.

Убийца дяди вышел и пошел по другим дворам, а потом пришли дагестанцы. Зашли к нам – и опять обыск. Спросили, что за труп лежит во дворе, и мы попросили, чтобы дядю занесли. Он лежал во дворе в беседке. Они сказали, если мы хотим, они приведут убийц и при нас застрелят, но мы отказались. Было страшно: вдруг потом придут из его полка и нас за него застрелят.

В селе разграбили все магазины, расстреляли все окна. Не было поставок, из еды было только то, что осталось в погребах. У нас запасы были: помидоры, огурцы, мука. Мы там были две недели. За это время не было ни света, ни воды, мы на костре готовили. Генератор у нас был, мы его включали, чтобы нагреть воду.

Россияне у родственников оккупировали дом, сделали там штаб. Хозяев выгнали жить в сарай, забрали у них все продукты, коров доить разрешали только под дулами автоматов.

Потом наши родственники, вроде бы, оттуда ушли. Но россияне поставили блокпосты, и чтобы переехать из одного села в другое, нужны пропуска.

Когда из села вышли танки, родственники из Бердянска позвонили и уговорили нас уезжать - мы никак не решались. Они выехали нам навстречу. Были сестра, мама и бабушка. На блокпостах проверяли документы, но женщин не очень проверяли, больше - мужчин.

В Бердянске тоже были россияне. Они ходили с автоматами, могли что угодно сделать, и им за это ничего не было. Там нет работы, а цены высокие.

Сейчас мы в Запорожье, живем в отеле для беженцев. Ищем постоянную работу, я немного подрабатываю. В нашей квартире в Бердянске, вроде бы, никого нет. Соседи сказали оккупантам, что мы не уехали, а только отлучились.

После всех этих событий отношения в семье изменились. Мы стали более дружными, начали ценить друг друга больше. Это, казалось бы, такие простые вещи, но такие важные.

Пока в будущее далеко не заглядываю. Стараюсь поменьше смотреть новости, играю в игры с маленькой сестрой. Надеюсь, что осенью все закончится, мы приедем домой и все будет хорошо.