Історія подана мовою оригіналy

Николай не уезжал из Бахмута до последнего – боялся, что вдали от дома, тяжело будет поддерживать здоровье

Я из Бахмута, работал в сфере строительства. Все было спокойно, но потом началась война. Особенно тяжело было последние полгода. Я приехал из Бахмута только две недели назад, меня в последний момент вывозили военные. Нас уже «Градами» накрывали вплотную, так что пришлось обращаться к военным.

В конце июля у нас отключили воду, свет, газ. К роднику приходилось ходить за водой, дрова собирать. Один раз меня контузило, когда шел с водой.

С продуктами все было нормально, нам постоянно давали гуманитарку. Но последняя была в январе, а в феврале город закрыли, и мы остались только со старыми запасами. У нас неплохой пункт обогрева открыли, там можно было набрать воду, покушать. Это было удобно для мирных жителей. Но уже перед самым отъездом туда бои приблизились. Я когда в последний раз там был, приходилось ложиться лицом в пол, потому что осколки стали залетать.

В общем, сложно: город вымерший, жителей мало, постоянные обстрелы.

Тяжело было смотреть на брошенных животных, это очень неприятная картина. Жутко было видеть пятиэтажный дом с дырой до самого низа.

Я не уезжал из-за того, что у меня желудок немного больной - думал, будет тяжеловато мне. Я травы сам собираю и так на травах года три уже держусь, денег нет на обследование. Летом тоже пособирал кое-каких трав, мне почти до отъезда хватило. А когда приехал в Днепр, то в аптеке все купил.

Это тяжелые события, но все более-менее обошлось.

Многие люди в Бахмуте погибли. Моего друга Николая ранило, он сейчас во Львове. Я его сорок дней искал: не мог понять, погиб он, или живой.

А его успели доставить в Часов Яр, потом - в Днепр и во Львов. У него сложное ранение – четыре операции делали. Хорошо, что нашелся. Связи два дня не было, а на третьи сутки прорвалась на две-три минуты, и я дозвонился к Николаю.

Тех, кого хотел, я нашел. Только один человек остался рядом с восемнадцатой школой. Я хотел с ним попрощаться или уговорить эвакуироваться, но за последние пять суток, когда были сильные обстрелы, добраться до него не смог. Теперь ничего не знаю о судьбе друга.

Война сама по себе бессмысленна, и когда она закончится мне трудно сказать. Зависит от того, как будут развиваться события. Там тысячи вариантов, и на каком политики остановятся, я не знаю.

О своем будущем я пока не думал. Я только стал привыкать к мирной жизни, мозги начинают в мирную сторону работать. До этого полгода жил на адреналине, это тяжело.