Історія подана мовою оригіналy

Янина рассказывает, как разговаривает со своей мамой, которая в Мариуполе.

Проект «Война глазами простых украинцев». Выходит каждую неделю. Начиная с третьего дня войны, мы созваниваемся с украинцами из разных городов, чтобы узнать, как они. Янина из Мариуполя, уехала до начала войны, но вся ее семья там. Когда мы звонили ей во втором выпуске, у нее не было связи с родственниками. Она была уверена, что ее мама и папа уже мертвы. Это расшифровка разговора из третьего выпуска.

«В субботу мама впервые мне позвонила за 10 дней. До этого я чувствовала себя ребёнком, который остался последним в детском саду и его забывают забрать, потому что многим моим знакомым, которые живут по соседству с мамой, начали приходить новости. [Когда она позвонила,] если честно, я подумала о том, что лучше бы я получила смску.

Это был звонок, как если бы человек, который находится в аду и которого пытают прямо сейчас, смог дозвониться наверх. Моя мама очень сильная женщина, которая дохрена выгребла в этой жизни, ну я не знаю женщины сильнее, и она рыдала весь звонок и говорила через слово «мне страшно».

Она говорила — а моя мама учитель, учитель высшей категории со званием учитель года и так далее — «мне них...я не надо в этой жизни, вообще ничего, лишь бы выбраться отсюда». Второго марта её последнее сообщение мне было: «Я буду долго жить!», за 10 дней это трансформировалось в «надеюсь, мы хотя бы ещё раз встретимся». 

Я после этого звонка полуумерла, потому что моей маме будет 52 в июне, а по телефону была напуганная маленькая девочка, которая говорила: «Умоляю, я тебя прошу, пожалуйста, скажи мне, скажи мне, что что-то делают, чтобы нас спасти, я тебя умоляю». И ты говоришь: «Ну да, пытаются делать, но пока ничего не получается».

В субботу вечером она мне позвонила снова и рассказала, почему у неё был такой сильный нервный срыв: она пошла во двор варить картошку и когда она возвращалась, начали очень сильно крыть, а она ещё не дошла до квартиры. 

Мои родные живут на 7 этаже и они не спускаются в подвал: они сутки как-то там пробыли, но там сквозняки и мою бабушку начало там морозить. У нее проблемы со здоровьем, лекарства заканчиваются, ей 79 лет, достаточно тяжело подниматься пешком на 7 этаж, а в подвале находиться невозможно. 

В субботу я дала ей одну из самых сильных мотиваций, которую я могу: «Мам, я более чем уверена, что папы больше нет». Потому что я знаю, что моя мама постарается сделать всё, чтобы я не осталась одна. Она сказала: «Если не попадут в наш дом — а попадают обычно в седьмые-шестые этажи, — то мы сделаем всё, чтоб выбраться отсюда».

Я уверена, что отца и другой бабушки уже нет в живых. Я пыталась добиться, чтобы вскрыли квартиру и их достали, даже дозвонилась до подразделения, которое защищает город. Естественно, они не смогли помочь, а потом я увидела фотографии братских могил и такая: нет, пусть лучше полежат, я не хочу потом вернуться в город и не знать, где они.

Я сказала моей маме сегодня: «Я в бога не верю, а в тебя верю и даже не смей говорить о том, что ты оттуда не выберешься». Я не смогла её пока убедить. И это достаточно тяжело — больше всего я боюсь, что она настолько отчается и что действительно в это поверит и что у неё опустятся руки, чтобы за это сражаться, потому что осталась картошка и две пачки каши.

Честно, я боюсь её увидеть, я боюсь увидеть, насколько она за это время постарела. Потому что это несправедливо и она этого не заслуживает. Никто из моей семьи этого не заслуживает. 

Я сейчас чувствую всеобъемлющую любовь ко всем окружающим, мне пишет очень много людей, с которыми я как-то была связана в прошлом, которые причинили мне безумно много боли, они мне пишут и говорят, что если что-то нужно, пиши. И я не чувствую к ним абсолютно никакой боли, ненависти или ещё чего-то, потому что всё это направлено на тех людей, которые заставляют мою маму плакать».

Источник – Служба поддержки