Історія подана мовою оригіналy

До 2014 года моя жизнь была достаточно стабильной и размеренной. Я работала на любимой работе, начала понемногу продвигаться по карьерной лестнице.

На протяжении десяти лет мне приходилось бороться с тяжелым заболеванием, которое, кроме всего прочего, мешало осуществлению моей главной мечты: иметь детей. И вот, заручившись поддержкой докторов, я решилась на беременность. Уже зимой 2013 года в стране стало происходить что-то непонятное. Тогда казалось, что все это никак не повлияет на нашу жизнь. Но все вышло по-другому.

На протяжении почти всей беременности я находилась в областном перинатальном центре Донецка под наблюдением специалистов. Рождения сына мы ждали в августе. Но вышло так, что уже 5 июня 2014 года после обычного планового УЗИ меня подняли в операционную, и мы с сыном впервые увидели друг друга. 

Игорек родился с весом всего 1250 граммов. Время, которое мой ребенок провел в реанимации новорожденных, казалось бесконечным. Все остальные события, происходящие вокруг, казались второстепенными.

Большинство знакомых как-то разом куда-то уехали. Каждое утро автобусы увозили из города огромные группы людей. Мы на тот момент не имели возможности перевозить ребенка куда-либо.

Оставалась еще надежда, что все наладится и мы вернемся к нашей обычной жизни. Ужас войны совпал в моей жизни с личной трагедией, ведь шансы выжить у моего такого долгожданного малыша были небольшие.

Когда сына перевели из реанимации в отделение 2-го этапа выхаживания недоношенных, в городе уже были активные боевые действия. Но состояние Игоря все еще не позволяло нам покинуть лечебное учреждение. Уже практически невозможно было достать медикаменты и специальное питание, необходимое малышу. Сейчас сложно осознавать, каким образом мы доставали все это. 

Ежедневно в городе погибали мирные жители. Перинатальный центр находится на территории крупнейшей в городе больницы, и мы могли видеть это.

Многие сотрудники уехали в короткие отпуска и не вернулись. Те врачи и медицинские сестры, которые еще оставались в городе, рисковали погибнуть, добираясь на работу. Но многие из них все равно добирались в отделения, оставались жить на работе. Наши дети живы во многом благодаря отваге и самоотверженности медиков. 

В больнице начались частые отключения электроэнергии и водоснабжения. Страшно было только за отключение аппаратуры, от которой зависела жизнь наших малышей. Почему-то совсем не было страшно за свою жизнь.

В конце июля нам удалось уехать из больницы, через несколько дней после выписки мы покинули территорию боевых действий.

Казалось - едем на пару недель, а наши украинские ребята вот-вот нас освободят, но уехали мы навсегда.

Сынок требовал специального ухода, постоянного лечения, долго не мог догнать сверстников в развитии. Когда к двум годам он все еще не начал говорить, нам стало казаться, что у Игоря понижен слух. В три года моему сыну был поставлен тяжелейший диагноз: нейросенсорная тугоухость тяжелой степени. Ему было необходимо срочное слухопротезирование, поскольку его шансы для развития речи таяли с каждым днем. Без слуховых аппаратов Игорь не сможет учиться в обычной школе. Стоимость слухопротезирования была непомерной для нашей семьи. 

За помощью я обратилась в Фонд Рината Ахметова. Специалисты фонда очень быстро связались со мной. На протяжении нескольких месяцев с нами работали добрые и отзывчивые сотрудники фонда, помогавшие собрать необходимые для получения помощи документы.

В октябре 2017 года нам сообщили долгожданную хорошую новость – положительное решение совета по вопросу выдачи нам помощи. Мы были безмерно счастливы. 

Теперь, когда мы уже получили слуховые аппараты, мы бы хотели выразить безмерную благодарность лично учредителю Фонда Ринату Леонидовичу Ахметову и всем специалистам фонда, которые провели нас по этому пути, помогая и поддерживая. Через несколько дней Игорек начнет занятия со слуховым аппаратом с сурдопедагогом. Мы надеемся только на лучшее. Ведь худшего в нашей жизни и так уже слишком много произошло.