Історія подана мовою оригіналy

Ирина Владимировна прожила со своими родными в оккупированном Мариуполе до конца марта. Их спасло то, что в доме мамы была печь и паровое отопление. Им хватило дров и угля, чтобы обогревать жилье и готовить еду. Боевые действия приближались к их микрорайону, и им пришлось, рискуя жизнью, выезжать через весь город

Мне 59 лет. До войны мы с мужем проживали в Мариуполе. 

23 февраля почему-то было тревожно на душе. Я интуитивно чувствовала, что на следующий день что-то произойдет. Мысленно была готова ко всему. Утром позвонила дочь из Киева и сказала, что началась война. Потом пришла вторая дочь, и от нее мы узнали, что обстреляли левый берег. Мы жили в частном секторе, в микрорайоне Курчатова. Первые три дня было слышно, как бомбили левый берег. Мы поняли, что все будет очень серьезно. 

Дочка со своей семьей осталась у нас. Мы оборудовали подвал. Через три дня отключили воду и свет, тогда мы переехали к моей маме и брату на кольцо. Мама с братом жили в частном доме. У них была печь и паровое отопление. Оставались запасы дров и угля. Это спасло нам жизнь. Еду готовили из того, что у нас было. Так мы прожили до 24 марта. Прятались в подвале. Когда не стало воды, мы ходили за ней в поселок Горького. Там были колодцы в частном секторе. Хозяева пускали всех, кто приходил к ним за питьевой водой. 

Бомбили микрорайон Курчатова, с которого мы уехали. Прилетали снаряды в Азовкольцо. Завод Ильича обстреливали с утра до вечера. На улице Запорожской тоже снаряд упал – соседям выбило окна, повредило заборы. К счастью, все выжили. Еще один снаряд упал через несколько домов от нас – сразу полдома снесло. Обошлось без погибших. Постепенно боевые действия приблизились к нам.

Чтобы выехать из Мариуполя, нам нужно было добраться до трассы, проехав через весь город. Мы с соседями начали обговаривать отъезд. Знали, что уже разбили все школы, больницы и роддом. Понимали, что дойдет очередь и до училища 99, расположенного рядом. Была огромная вероятность, что его разбомбят, потому что там находились наши военные. 

19 марта мы с мужем и семьей дочери пытались выехать на своем автомобиле. Блуждали по городу, потому что не знали, по какому маршруту нужно ехать. Многие дороги были перекрыты. На мост побоялись ехать, потому что ходили слухи, будто он заминирован. В одном из районов попали под обстрел. Нам чудом удалось вернуться назад. 

Знакомый парень до войны работал таксистом. Он хорошо знал Мариуполь. Мы очень благодарны ему за то, что он не побоялся разведать маршрут: объехал на велосипеде весь город и узнал, по какой дороге можно выехать. После этого собралась колонна примерно из двадцати автомобилей, и вместе с ней мы выехали. 

Страшно было смотреть на то, во что превратился Мариуполь. У меня было такое ощущение, будто я находилась в кинотеатре и смотрела 3D-картину. Весь город был в дыму. Все в нем превратилось в руины.

На дороге валялись булыжники – мы боялись пробить колеса. В 23 микрорайоне еще шли бои. Мы ехали и молились.

Сейчас мы в Киеве. Здесь живет старшая дочь со своей семьей. Сначала мы поехали в Запорожье. Затем остановились в Днепре. А вообще ехали в Луцк. Восьмого марта дочь со своей семьей выехала туда из Киева, потому что над их двором ПВО сбила ракету – осколки разлетелись по двору. Они с мужем испугались за ребенка и уехали в Луцк. Там мы встретились и прожили до конца мая. Потом поехали в Киев. 

Я сильная. Трезво смотрю на происходящее. Главное – не паниковать. Паника мешает. Надо принимать реальность такой, какой она есть, и решать, как жить в таких условиях. Первое время было очень тяжело, но мы справились. 

Я думаю, что война скоро закончится. Мы выгоним оккупантов с наших территорий.