Історія подана мовою оригіналy

Жизнь в Мариуполе превратилась для жителей города в ад за считанные дни. 

24 февраля я находилась на работе, но меня отпустили домой из-за того, что началась война. Помню, как шла домой на эмоциях и не могла понять, что происходит. Видела огромные очереди на заправках.

Пришла домой – там уже были и родители, я как раз у них жила. Позвонили брату, он с семьей был у себя дома, вроде все нормально было. Ничего не предвещало такого ужаса, мы не предполагали, что такое может произойти.

Я жила в Приморском районе, до нас сильно звук взрывов не доходил. В принципе, даже транспорт ездил. Я пыталась выехать из города, но в последний момент сдала билет. А потом выяснилось, что уехать я не смогла бы – тот поезд уже не ходил.

Мы какое-то время оставались в городе. Я благодарна тому, кто сделал подъезд к роднику. Мы туда ходили за водой: можно было спуститься спокойно и набрать воды. Мы брали все свои баклажки и шли за водой. Это был единственный вариант ее получить. Запомнилось восьмое марта, потому что тогда пошел снег, и мы его собирали, чтобы потом растопить.

Страшно было видеть, как хоронили людей. Покойники лежали, просто прикрытые тряпками.

Я выезжала с чужими людьми. Мы ехали эвакуационным поездом, нас было человек пятнадцать, наверное, в купе. Приехали во Львов. Хорошо, что там были друзья, знакомые по работе, которые сразу приютили.

Тяжело было, когда мы зашли в магазин и увидели, что там есть еда. И осознали, что дома остались люди, у которых ничего такого нет. Было странно впервые слышать сирену, когда не понимаешь, что происходит и почему мы должны куда-то уходить. В Мариуполе сирен не было.

Я как работала, так и работаю все там же, в той же госструктуре. Благодаря этому переезжаю из одного общежития в другое. За этот год поменяла уже три или четыре места жительства. Цены на жилье, к сожалению, очень высокие. Никого не волнует, откуда ты приехал и как.

Я искренне надеюсь и желаю, чтобы война закончилась как можно скорее. Я не знаю, когда это произойдет, но люди вымотались. Мы делаем все, чтобы приблизить окончание боевых действий, но когда это случится – никто не знает.

Я надеюсь, что когда это все закончится, мне удастся создать семью, потому что когда со всем этим сталкиваешься, пересматриваешь свою собственную жизнь: что ты должна делать дальше, чего тебе на самом деле хочется. Может, нужно поменять работу, - пока не знаю. Уезжать в другую страну я не планирую, хочу остаться в той стране, в которой  живу.