Історія подана мовою оригіналy

Галина сейчас живет в Одессе – она не хочет жить дома при российской власти и верит, что Мариуполь станет украинским

Я жила в Мариуполе на улице Маркелова, это Приморский район. Работала в порту, до сих пор там числюсь. Семья моя - муж, сын, мама, свекровь.

Еще в 2014 году мы с мужем решили, что если Мариуполь захватят и присоединят к ДНР, то мы уедем. В 2022 году мы понимали: если ребятам не удастся отстоять город, будем выезжать при первой же возможности. И мы уехали. Мама и свекровь остались в городе.

Вторжение русских стало для нас шоком, неожиданностью. Была паника. Мы не знали, что делать, куда бежать. Мы с мужем мотались на машине по городу, искали заправки, где было топливо. До сих пор тяжело вспоминать. Даже не верится, что уже год прошел.

Самое сложное – обстрелы. Еще – отсутствие связи. Мы не понимали, что происходит вокруг, в стране вообще, куда оккупанты уже дошли. А потом начались бытовые проблемы: не стало света, воды, были морозы, не хватало продуктов. Какие-то запасы были, к примеру, консервация, но она потихонечку заканчивалась.

Когда мы выехали в город 25 февраля, были шокированы ценами. У частных больших торговых сетей были свои пекарни, и на тот момент они продавали буханку хлеба вчетверо дороже обычного. А продуктов уже почти не было. Магазины поработали до 26-27 февраля и закрылись. И даже если были деньги, купить уже ничего нельзя было.

Наверное, больше всего меня шокировало восьмое марта. Я никому такого не желаю. Мы в поселке Моряков живем, и нас как начали где-то с четырех утра поливать «Градами», так весь день это и продолжалось. Передышка 15-20 минут, и опять бомбежка. Это было очень тяжело.

Над моей головой пролетел снаряд и попал в соседний дом – было очень страшно.

У меня была такая паника, что я потом не могла днем из дому выйти, боялась, что оно над головой пролетит.

У нас были большие проблемы со связью. Сын был далеко, связи с ним не было, и соседи давали нам свой телефон, чтобы мы могли отправить ему сообщение, поговорить, если удавалось дозвониться. Те люди, о которых мы не очень хорошо думали, оказались человечными. А о некоторых, наоборот, хорошо думали, а они оказались непорядочными людьми. Война показала, кто есть кто.

Наша семья разбросана по миру. Моя мама в Мариуполе осталась, свекровь депортировали в Россию. Мы с мужем в Украине. Сын за границей работает. Уже полтора года его не видела, мне очень тяжело от этого. Хочется домой вернуться. 

Эвакуации в Мариуполе как таковой не было. Однажды утром мы, как обычно, вышли на улицу с соседями. Обсуждали, что где происходит, куда попало, что горит. И тут подъезжает знакомый на машине: «Будем пробовать выезжать в Бердянск». У нас машина была уже загружена, и мы с мужем решили тоже ехать. Быстро переоделись, с мамой попрощались и поехали. Выбирались мимо заминированной дороги, ехали по грунтовке со скоростью 20 километров в час, чтобы ничего не взорвалось.

Нас уговаривали ехать в Россию, но мы отказались. Сначала были в Закарпатье два месяца, а потом поехали в Одессу – здесь жить дешевле. У нас переоценка ценностей произошла из-за этих событий.

Меня очень удивило, что в Закарпатье многие спокойно относятся к оккупации россиян.

Люди не понимали, почему я не хочу возвращаться в Мариуполь и жить в россии – там же сейчас тихо.

Психологически трудно пережить все это. У меня разрывается все внутри: я, словно, не понимаю до конца, что Мариуполь разрушен – мне со страшной силой хочется домой. Но я очень радуюсь, что много портовиков из Мариуполя в Одессу переехали. Мы созваниваемся, мечтаем о том, чтоб как можно быстрее освободили наш город. Мы понимаем, что это будет не сейчас и не завтра, но ждем с нетерпением. Я понимаю, что нужно будет не просто работать, а пахать, ведь город надо отстраивать. Но мы все к этому готовы. Надеемся, что это случится к концу весны –  началу лета. Мы видим свое будущее только в Украине.