Історія подана мовою оригіналy

Россияне бомбили Мариуполь, пока не превратили все в руины, и только потом стали понемногу выпускать измученных людей

Мне 58 лет. Я пенсионер. Жил с мамой в Мариуполе, ей 82 года. 

С 1 марта начали бомбить наш микрорайон. Мы в подвалах просидели три недели. В конце марта начались морозные дни. Это было ужасно. В подвале было очень холодно. Трудно было из-за отсутствия нормальной питьевой воды. Пока была возможность, покупали в магазине. Потом из водопроводов сливали. 

Там, где я жил, бомбой разорвало теплотрассу. Мы оттуда черпали воду. Она была ужасного качества, но другого выхода не было.

Когда настала тишина, мы с соседями пошли добывать еду. Дети и женщины в подвале были. Идем, смотрим – везут воду в бутылях. Спросили, где взяли, и нам ответили, что в направлении старокрымских складов воды полно. А туда идти где-то десять километров. В общем, впервые в жизни я поучаствовал в ограблении складов. А что было делать?

Больше всего запомнилось, как шли на эвакуацию. Там были российские журналисты, а мы все грязные шли по дороге – десятки тысяч людей. Сожженные русские танки стояли, вокруг – сгоревшие дома, наш знаменитый «Эпицентр» сожженный; провода лежали… 

В тот день стояла тишина. Никто не стрелял. Тогда много беженцев выходило. Потом их отправили на Никольское. Там были и женщины, и дети. Стояла гробовая тишина. Было морозно. И никто не знал, какой сегодня день… 

Приехал отец Константин. Он всех вывозил, хоть у него и солярки не было. Еще он нам хлеб привозил свежеиспеченный. А потом волонтеры помогли. Они приезжали в Мариуполь из Запорожья, привозили гуманитарку и забирали людей. Мы с ними познакомились, и нас вывезли. 

Кроме солдат «ДНР», к нам никто не цеплялся, особенно к пожилым. Молодежь раздевали, смотрели наколки. А вот «ДНРовцы» были злые, и чеченцы мне не понравились. Россияне могут раздеть, документы проверить, а по карманам не шарили. А те, которые с акцентом, сначала спрашивали, не везем ли чего запрещенного, а потом по карманам полезли. Правда, ничего не забирали: ни телефоны, ни деньги, но неприятно было. 

На предпоследнем посту в Орехове один в маске к нам подошел. Нас из автобуса вывели, и он на украинском начал с нами разговаривать. Говорит: «Слава Україні!» А мы стоим молча, только глаза вытаращили. Понятно, что это ФСБшник был. Но все вежливо, корректно. 

На каждом блокпосту проверяли документы, желали счастливого пути. Говорят: «Вы в Запорожье не задерживайтесь, мы скоро там будем». А я думаю: «Черта лысого вы там будете!»

Когда попали на украинскую территорию, то все кричали от радости, увидев наши флаги. В Запорожье нам помогли волонтеры, дали кучу адресов. В итоге нас здесь поселили. Все хорошо, да и от дома недалеко.

Как только Мариуполь станет свободным, украинским, вернемся его отстраивать, а если этого не произойдет, то будем жить здесь. Наш дом разбит.