Історію подано мовою оригіналу

Веру вывез из Мариуполя волонтер последниім рейсом. Но на российских блокпостах ему пришлось терпеть издевательства

Я пенсионерка, но еще работала в садике. Была в отпуске, когда позвонила моя племянница и сказала, что началась война. До моего района еще не дошло, но потом я видела перед окнами все эти взрывы. Соседи с верхних этажей у меня жили. Месяц у нас не было ни воды, ни газа, ни света. Мы готовили перед подъездом на огне еду. Было холодно, спали в одежде, не купались. Мужчины ходили за водой прямо под обстрелами. Спускались вниз к морю - там был ручеек. Набирали в нем воду и приносили.

Самое страшное - когда я сидела в кресле и перед балконом произошел взрыв. Было красное облако. Я испугалась сильно. 

Потом, когда начался сильный обстрел и уже было невмоготу, моя соседка сказала, что надо уезжать. Но никто не соглашался вывозить, потому что уже шли бои на улицах. Мой сын связывался со всеми волонтерами, и Бог мне послал помощь. Мы уже не знали, что нам делать. Сидели на лавочке перед подъездом. Подошел парень-волонтер и спрашивает: «Такая-то есть?» Я говорю: «Это я». Он спросил: «Вас можно вывезти?» – «Да, конечно». Это была их последняя ходка, больше они уже не вывозили людей. 

Нас вывезли в Ялту. Вместе с хозяйкой жилья выехала в Бердянск. Там мы отыскали волонтера, и он нас вывез в Запорожье. А из Запорожья я уже выехала в Полтаву, тоже с помощью волонтера. 

В дороге у нас были трудности, когда мы ехали из Бердянска в Пологи. Был вечер. Мы ехали двумя машинами, и одну машину задержали на посту россияне. Женщина была военнослужащей в 2014 году, и у нее что-то в компьютере нашли. Их машину задержали. Но поскольку мы двумя машинами ехали, то пришлось их ждать. 

Стали двигаться в Пологи, и там нас на постах пьяные кадыровцы останавливали. Потом выскочили буряты и начали стрелять вверх. Темно было. Ребят выводили, раздевали до пояса, осматривали. 

Я начала плакать, потому что у меня уже сил не было терпеть это все. Мне сказали: «Успокойся, мы придем – и все будет хорошо». В итоге они нас отпустили. У водителя забрали из кошелька тысячу гривен. Мы доехали до школы в Пологах, и там переночевали в бомбоубежище. А утром уже колонной машин поехали в Запорожье. 

Я числилась на работе и получала 2/3, когда была в Украине. А когда переехала в Польшу, то зарплату не получала. Я два месяца в Польше, и сейчас с нами прерывают трудовые отношения. Дом мой в Мариуполе разбомбили. Квартира сгорела и все имущество.

Боюсь открытого пространства. Особенно когда летают в Польше самолеты пассажирские, то мне страшно становится. Страшно, что на старости лет у меня ничего нет. Это все - кошмар какой-то. Мне кажется, что я сплю. Я периодически употребляю таблетки. 

Мне почему-то кажется, что в феврале война закончится. Я настроена на лучшее. Мои родные говорят, что их дом – это мой дом. Хочу вернуться в Полтаву. Я вообще-то полтавчанка, надеюсь к родным вернуться и жить с ними.