Історія подана мовою оригіналy

Ольге Васильевне тяжело воспринимать то, что у нынешних детей такое тяжелое детство

Мне семьдесят лет, я все время проживаю в Горловке. Мои родители приехали сюда в пятидесятых годах на восстановление Донбасса, сейчас их в живых уже нет. У меня есть внуки и правнуки. Вспоминается мое детство: оно было нормальное, человеческое - не такое, как у наших детей. К счастью, я сейчас ни в чем не нуждаюсь.

Когда началась война, страшно было. Я в коридоре стелила дома и спала одетая с документами, несколько раз ходила в убежище. В это тяжелое время люди больше сдружились. 

Я подрабатывала у «Восходе» уборщицей, и когда бомбили с самолета, было ощущение, что видно лицо летчика. Когда стреляли, мы прятались, как и все.

Из-за войны у меня быт сильно не изменился, только на кострах кушать готовили. У нас все есть: тепло, газ, вода, и в магазинах все есть. Я один раз получала гуманитарную помощь, когда мне исполнилось шестьдесят пять лет. Там были и крупы, и масло.

Хочется, чтобы дети нормально жили, с родителями, а то разбросало всех по свету. Разлука с близкими — это самое страшное.

Я мечтаю о здоровье, чтобы дети были здоровы, чтобы был мир, чтобы не грызлись. Все ж свои, все одной крови. Ко мне не может дойти это все. Ситуация, как в украинской поговорке говорится: «Пани б’ються, а у кріпаків чуби горять».