Історію подано мовою оригіналу

Жители Рубежного прятались от сплошных обстрелов в подвале. Их цель была – выжить. Теперь они в безопасности, но без жилья и без воможности на него заработать

До полномасштабной войны мы жили в городе Рубежном Луганской области, в поселке Южном. В апреле 2022 года показывали по всем каналам, как у нас взрывались цистерны с азотом, поднималось облако. 

24 февраля у моего сына день рождения. Началось все в полпятого утра со звонка дочери, которая жила в Харькове на Салтовке. У нас в четыре утра три взрыва было. Но мы не очень обратили на это внимание. Думали, будет как в 2014 году: пройдет. У нас тогда мосты взрывали. Но оказалось, что взрывы были у нас в поселке - на предприятие прилетало. Через два дня уже мы слышали такое каждый день. 

Приблизительно 26-28 февраля в центр Рубежного россияне вошли быстро. Там не столько разрушений. А нашу часть города два месяца удерживала украинская армия. Поэтому у нас в поселке нет ни одного дома уцелевшего. Просто за нами был Северодонецк, а он уже считался областным центром. 

У нас ничего не было: ни света, ни газа, ни еды. У кого-то были свои запасы продуктов. Кто уезжал и все оставлял другим. Числа с 15-18 марта начали возить в поселок гуманитарку, но туда мало кто ходил ее получать, потому что многие не возвращались. 

Моя знакомая с мужем пошли за гуманитаркой. В итоге муж ее мертвую отнес сразу на кладбище. 

Мы даже не вылезали из подвала из-за обстрелов. Было очень страшно. О еде никто не думал. Папа лежал. Он на таблетках уже жил. Еще оставались свои запасы, и на месяц этого хватало. Никто не мог ничего привезти. Да к нам никто и не ехал. Мало кто доезжал. Потом начал возить помощь парень из нашего поселка. Он сам уже выехал, жил в Днепре. Там люди организовались, сами готовили еду и привозили сюда. Были крупы, даже бутерброды какие-то. Вот так мы и выживали.

Больше всего шокировало, когда хоронили людей во дворе. Пошел человек за чем-то, и его убило. Жена ждет, а его все нет. Не может его найти. А мужики напротив кого-то хоронят. Убило человека. Прямо во дворе яму выкопали, прикопали – и все. Это, конечно, страшно. 

Еще страшно, когда сидишь в подвале, а над тобой дом рушится. Сидишь и слышишь, как сыплется штукатурка. 

Вроде бы, и взрыва не было, а она почему-то сыплется. А оказывается, часа через два после взрыва начинает обрушаться. Отваливаются балконы. И тебе выйти некуда. Нигде нет никакого убежища, только этот подвал. 

Там жили очень много людей. Поначалу было больше сорока человек. Когда мы уезжали, еще человек двадцать оставалось. За стенкой у нас был ребенок, которого из роддома забрали сразу в подвал. Родился – и сразу оказался в подвале. Это тоже было очень страшно. Такое не забудешь никогда. 

Мы до апреля жили под обстрелами в подвале, потому что не могли выехать. С нами были родители мужа и мои. Мой папа был лежачий, поэтому мы выехать никак не могли, пока не нашли машину для эвакуации. Нам сказали, что машина вывезет лежачего до Днепра. Но в итоге лежачего вывезли до Лисичанска и бросили. Дальше мама этим занималась. 

Было четыре пересадки. Люди помогали из поезда в поезд перенести папу. Приехали в Днепр, и их там на вокзале бросили. В телефонном режиме сын за пять часов нашел «Скорую помощь», которая забрала их с вокзала хотя бы в больницу. Мы в то время еще не могли выехать. У нас машина не заводилась, потому что за полтора месяца на холоде аккумулятор сел. С горем пополам выехали. 

Теперь у нас ни у кого ничего нет. У всех все разбито: родительский дом, наша квартира, родителей мужа дом, квартира брата. Как-то пытаемся выживать. 

Сейчас мы в Черкассах. Снимаем квартиру, работаем, чтобы заплатить за аренду. В 2022 году было хоть немного проще - хоть какую-то гуманитарку давали. А сейчас - вообще ничего. Сняли все выплаты, все доплаты.

Приятно было, когда в 2022 году нас приняли какие-то дальние родственники. Они нас не видели больше десяти лет и на месяц пустили к собе бесплатно. Тут была организована и гуманитарная помощь, и люди сами приносили вещи какие-то. Ведь когда мы выезжали, то даже в квартиры не могли зайти. Выехали без ничего: без ложки, без вилки, без одеяла, без подушки. Тут мы пришли и сказали, чего у нас нет. Потом нам позвонили: «Мы вам собрали». Люди принесли хоть какие-то вещи. Вот это меня тронуло. А сейчас уже нет никакой поддержки. Люди со временем начали понимать, что на этом хорошо зарабатывать. 

Мама с папой жили в селе. Дом без условий абсолютно, но хоть как-то там жили. Потом этот дом продали, и мы искали маме квартиру. Она сама себя обслуживает, ей 70 лет, но ее никто не хочет брать. Не берут животных, детей и пенсионеров. Поэтому я сейчас понимаю очень многих людей, которые не хотят выезжать, потому что найти здесь жилье – это нереально. И помощи от государства нет. Кто-то смог выехать за границу. 

Людям, которые выехали по Украине – без денег, без имущества – прожить тяжело. Нам сняли даже эти несчастные две тысячи, которые помогали за квартиру платить. Это непонятно. 

Нам по 50 лет, мы ни под какую категорию помощи не подходим, поэтому считается, что мы не нуждаемся ни в чем. Попробуй найти работу. Ходим по подработкам, которые здесь практически все неофициальные. Ты отработал, а тебе не заплатили. Жизнь поворачивается в другую сторону. И уже думаешь: «Страшно было там, но лучше бы мы там и остались».

Самое главное – к мирной жизни вернуться. Тогда будет проще. Там мы знали, что наша главная задача – спрятаться в подвале и выжить. А сейчас, когда ни с того ни с сего прилетает, – это тоже страшно, потому что я не знаю своих задач. Но верю, что когда-нибудь все наладится.