Історія подана мовою оригіналy

До войны мы жили спокойно, мирно, планировали будущее, а теперь не знаем, что будет сегодня. Мы находимся как раз в «красной» зоне на линии огня. Били нас. Прятались в погребах. Но [там] что прятаться, что нет. У нас соседи побежали, дедушка выскочил, вся семья побежала, а он что-то хотел закрыть, и попала мина прямо в погреб, вся семья насмерть, а он один [остался]. Его волной со двора выкинуло аж на улицу, и трусы сорвало. Вот и спрятались в погребе. Я дважды попадала под обстрел. Та хай Господь хранит и милует.

Жить было невозможно. Это вообще тихий ужас. Село вымерло. Молодежь вся ушла. Я родилась не здесь, конечно, но с 1958 года живу на одном месте. Здесь работала, вышла замуж. Я практически старожил. Дома не восстанавливаются, люди побросали все, уехали. У нас молодежи вообще [не осталось], одни пенсионеры. Школу закрывают, медпункт закрыли. Не знаю, как людям жить дальше. Мы вообще не знаем.

Бежать? Куда бежать? Мне 80 лет. Куда бежать, кому я нужна? Сын у меня умер три года назад. Но он умер по болезни, конечно. Так что надеяться не на что, пенсия маленькая. Слава Богу, дают хотя бы субсидию. Так хоть остается на хлеб.

Очень хочу, чтобы это все прекратилось чтобы была спокойная жизнь хотя бы у внуков. Как [началась] война, внуки Бог знает где, никакой связи, только по телефону. Правнуки уже у меня есть, а я их еще в глаза не видела. Мечтаю хотя бы видеть свою семью. Нет возможности.